В материалах Нашей Газеты, касающихся швейцарской политики или просто жизни в стране, мне не раз приходилось объяснять «Röstigraben», лингвистический и культурно-психологический раздел, существующий между франкоязычной и немецкоязычной частями страны. Над этим можно иронизировать и рассуждать о «ближнем зарубежье», собираясь, например, из Женевы в Цюрих, хотя порой дело касается очень серьезных вопросов. Однако есть и примеры сближения двух главных языковых регионов. Так, пару недель назад ведущие новостного выпуска RTS и SFR в 19 ч. 30 минут «махнулись»: в цюрихской студии выпуск прошел на французском языке, а в лозаннской – на немецком. A пока важные произведения Феликса Валлоттона из коллекции Кунстхауса Цюриха находятся в Лозанне, на выставке «Vallotton Forever», крупнейший художественный музей страны решил познакомить свою многонациональную публику с творчеством художницы «с французской стороны».
В двух залах исторического здания музея, в корпусе Мозера, неподалеку от выставки «Шедевры на бумаге от Альбрехта Дюрера до Дитера Рота», представлены 22 работы Алис Байи: масляная живопись, рисунки и знаменитые «шерстяные картины», которые сегодня считаются важной вехой швейцарского модернизма.
Наша Газета упомянула эту художницу еще в 2017 году, когда рассказывала о выставлявшейся в Берне коллекции семьи Ханлозер: портрет кисти Алис Байи висел в последнем зале, рядом с работами Матисса и Ходлера. Однако подробнее рассказывать о ней мне пока не доводилось. С удовольствием восполняю этот пробел.
Алис Байи (1872–1938) родилась в Женеве, в скромной семье почтового служащего, умершего, когда девочке было четырнадцать лет. Ее мать, учительница немецкого языка, привила Алис и ее сестрам любовь к культуре. В Женеве Алис Байи посещала «École des demoiselles» («Школу для молодых девушек») при женевской Школе изящных искусств, куда женщинам было запрещено тогда поступать, и совершала поездки в кантон Вале, где ею была создана серия гравюр «Валезанские сценки». Но как устоять перед соблазном Франции?
В 1906 году она обустраивается в Париже, в так называемой «швейцарской колонии», и знакомится с такими художниками, как Куно Амье, Соня Делоне, Рауль Дюфи, Мари Лорансен, увлекается сначала фовизмом, затем футуризмом, кубизмом, дадаизмом... Успехи Алис Байи были таковы, что она трижды удостаивалась федеральной арт-стипендии! В 1907 году она открывает для себя Бретань, и встреча с местными пейзажами и светом вдохновляет её на создание «Бретонских сценок» – этот жанр был ей, видимо, близок. В течение нескольких лет она живёт между Парижем и Женевой, куда возвращается в начале Первой мировой войны, а затем, в 1923 году, поселяется в Лозанне, где остаётся до смерти – Алис Байи скончалась 1 января в 1938 года прямо в своей мастерской. Причину смерти объясняют измождением художницы при работе над восемью настенными панно, которые заказал ей в 1936 году Муниципальный театр Лозанны, сегодняшний «Види» – говорят, что это привело к развитию у нее туберкулеза. В своем завещании Алис Байи оставила энную сумму для фонда помощи молодым швейцарским художникам – за счет денег, полученных от продаж ее собственных работ.
А продавались они успешно. Впервые художница показала публике свои произведения в 1900 году, затем участвовала в парижских Салоне независимых художников и Осеннем салоне, в 1913 году провела персональную выставку в Музее Рата в Женеве, выставлялась в Мюнхене, Берне, Невшателе, Кунстхаусе Цюриха, в Афинах… Согласно информации, размещенной на сайте Национального музея «Женщины в искусстве» в Вашингтоне, где тоже хранятся ее работы, в 1912 году она была отобрана для представительства Швейцарии в рамках передвижной выставки, посетившей Россию, Англию и Испанию, а в 1926 году получила Премию Венецианской биеннале.
«Байи была пионеркой не только в творчестве – она считалась одной из самых современных художниц своего времени, отвергала гендерные границы и бросала вызов ролевым стереотипам», говорится в пресс-релизе Кунстхауса Цюриха. Кураторы выставки Филипп Бюттнер и Майя Висмер обращают особое внимание на шерстяные картины Байи, которые сегодня признаются новаторскими, в то время как при жизни художницы их считали скорее ремесленными экспериментами, и значительного отклика у публики они не нашли.
Признавая оригинальность этих картин из шерсти, все же не они в первую очередь привлекли мое внимание на выставке в Цюрихе, хотя созданная в этой технике «Розовая весна» поистине прекрасна! Гораздо больше тронули меня «Стрелки из лука» 1911 года, явно вдохновленные Ходлером, «Женевская набережная» 1915 года и портрет сестры художницы, Луизы, выполненный в 1913 году.
Неожиданно для себя обнаружила я на выставке и «русский след»: подпись к картине «Женщина перед зеркалом», созданной в 1918 году, указывает, что изображена на ней Людмила Боткина. Кто она? Музей не смог ответить на мой вопрос, и единственной подходящей кандидаткой, которую мне удалось разыскать, стала родившаяся в 1886 году дочь знаменитого врача Сергея Петровича Боткина, имя которого носит больница в Москве, от его второго брака – с княжной Екатериной Оболенской. В 1917 году, работая сестрой милосердия в госпитале для раненных воинов русских экспедиционных войск, Людмила Боткина встретила своего будущего мужа Петра Чехова, родственника великого писателя, после окончания медицинского факультета служившего военным врачом во французской армии во время Первой мировой войны. Вот такая неожиданная параллельная история…
Выставка будет работать до 15 февраля 2025 года, и я искренне советую вам ее посетить. Всю практическую информацию вы найдете на сайте Кунстхауса Цюриха.
LiudmilaМ декабря 09, 2025